span style='font-family:"Bookman Old Style"'>Aquaforte (t.: Juan Catán; m.: Horacio Pettorossi)

Es medianoche. El cabaret despierta.
Muchas mujeres, flores y champán. 
Va a comenzar la eterna y triste fiesta 
De los que viven al ritmo de un gotán. 
Cuarenta años de vida me encadenan, 
Blanca la testa, viejo el corazón: 
Hoy puedo ya mirar con mucha pena 
Lo que otros tiempos miré con ilusión.

Las pobres milongas, 
Dopadas de besos, 
Me miran extrañas, 
Con curiosidad. 
Ya no me conocen: 
Estoy solo y viejo, 
No hay luz en mis ojos... 
La vida se va... 

Un viejo verde que gasta su dinero 
Emborrachando a Lulú con su champán 
Hoy le negó el aumento a un pobre obrero
Que le pidió un pedazo más de pan.
Aquella pobre mujer que vende flores
Y fue en su tiempo la reina de Montmartre
Me ofrece, con sonrisa, unas violetas 
Para alegrar, tal vez, mi soledad. 

Y pienso en la vida: 
Las madres que sufren, 
Los hijos que vagan 
Sin techo ni pan, 
Vendiendo “La Prensa”, 
Ganando dos guitas... 
Que triste es todo esto! 
Quisiera llorar!

                                            (1931)      

span style='font-family:"Bookman Old Style"'>Аквафорте (перевод С. Шатрова)

Близится полночь. В таверне оживленье.
Множество женщин, музыка, вино.
Привычного обряда повторенье –
Для всех пленённых иллюзией ночной.
Мне чуть за сорок, и возраст не обманешь:
Белеет проседь, жизнь идёт на спад.
Я с грустью узнаю в ночном шалмане
Всё, что манило пятнадцать лет назад.

Девчушки-нескромницы,
Хмельны от поцелуев,
С лёгким любопытством
Смотрят на меня:
Что за незнакомец
Там в углу на стуле,
Он не веселится,
В глазах нет огня…

Вон тот жирюга расщедрился вдруг ночью –
Сорит деньгами, шампанское рекой.
Вчера он отказал своим рабочим,
Просившим хлеба, в прибавке небольшой.
Меня цветочница явно не узнала,
А я в ней помню богиню красоты.
С улыбкой предложила взять фиалок.
Но не утешат меня её цветы.

Всё в жизни непросто
Все люди страдают,
Уже и подросткам
Работать пришлось:
Разносят газеты,
Гроши получая…
Как горестно всё это!
Мне больно до слёз.

                                             (2016)       

span style='font-family:"Bookman Old Style"'>Подстрочник 

Полночь. Кабаре оживает.
Много женщин, цветов, шампанского.
Сейчас начнётся бесконечный грустный праздник
тех, кто живёт в ритме танго.
Сорок лет жизни сковывают меня.
Бела моя голова, старо моё сердце.
Сегодня я уже могу с [большой] болью наблюдать 
за тем, что когда-то таило для меня иллюзии.

Бедные такси-танцовщицы*,
захмелевшие от поцелуев,
смотрят на меня с отчуждённым
любопытством.
Они уже не знают меня,
я одинок и стар,
в моих глазах нет света,
жизнь уходит...

[Вот этот] старый распутник, сорящий деньгами,
напивающийся вдрызг шампанским, – 
сегодня он отказал в прибавке бедному рабочему,
просившему у него [всего лишь] на кусок хлеба.
Вон та бедная женщина, продающая цветы,
в своё время она была королевой Мон-Мартра.
Она с улыбкой предложила мне несколько фиалок,
чтобы они, возможно, скрасили моё одиночество.

И вот я думаю о жизни:
Матери, которые страдают,
Дети, бродяжничающие
без крова и без куска хлеба,
продавая [газету] "Ла Пренса",
получая [всего] пару монеток.
Как всё это грустно!
Мне хочется плакать!

* "танцовщицы напрокат", подробнее здесь.