Aquaforte (t.: J. Catán; m.: H. Pettorossi)

Es medianoche. El cabaret despierta.
Muchas mujeres, flores y champán. 
Va a comenzar la eterna y triste fiesta 
De los que viven al ritmo de un gotán. 
Cuarenta años de vida me encadenan, 
Blanca la testa, viejo el corazón: 
Hoy puedo ya mirar con mucha pena 
Lo que otros tiempos miré con ilusión.

Las pobres milongas, 
Dopadas de besos, 
Me miran extrañas, 
Con curiosidad. 
Ya no me conocen: 
Estoy solo y viejo, 
No hay luz en mis ojos... 
La vida se va... 

Un viejo verde que gasta su dinero 
Emborrachando a Lulú con su champán 
Hoy le negó el aumento a un pobre obrero
Que le pidió un pedazo más de pan.
Aquella pobre mujer que vende flores
Y fue en su tiempo la reina de Montmartre
Me ofrece, con sonrisa, unas violetas 
Para alegrar, tal vez, mi soledad. 

Y pienso en la vida: 
Las madres que sufren, 
Los hijos que vagan 
Sin techo ni pan, 
Vendiendo “La Prensa”, 
Ganando dos guitas... 
Que triste es todo esto! 
Quisiera llorar!

                                            (1931)              

Аквафорте (перевод С. Шатрова)

Близится полночь. В таверне оживленье.
Множество женщин, музыка, вино.
Привычного обряда повторенье –
Для всех пленённых иллюзией ночной.
Мне чуть за сорок, и возраст не обманешь:
Белеет проседь, жизнь идёт на спад.
Я с грустью узнаю в ночном шалмане
Всё, что манило пятнадцать лет назад.

Девчушки-нескромницы,
Хмельны от поцелуев,
С лёгким любопытством
Смотрят на меня:
Что за незнакомец
Там в углу на стуле,
Он не веселится,
В глазах нет огня…

Вон тот жирюга расщедрился вдруг ночью –
Сорит деньгами, шампанское рекой.
Вчера он отказал своим рабочим,
Просившим хлеба, в прибавке небольшой.
Меня цветочница явно не узнала,
А я в ней помню богиню красоты.
С улыбкой предложила взять фиалок.
Но не утешат меня её цветы.

Всё в жизни непросто
Все люди страдают,
Уже и подросткам
Работать пришлось:
Разносят газеты,
Гроши получая…
Как горестно всё это!
Мне больно до слёз.

                                             (2016)                   

Подстрочник 

Полночь. Кабаре оживает.
Много женщин, цветов, шампанского.
Сейчас начнётся бесконечный грустный праздник
тех, кто живёт в ритме танго.
Сорок лет жизни сковывают меня.
Бела моя голова, старо моё сердце.
Сегодня я уже могу с [большой] болью наблюдать 
за тем, что когда-то таило для меня иллюзии.

Бедные такси-танцовщицы*,
захмелевшие от поцелуев,
смотрят на меня с отчуждённым
любопытством.
Они уже не знают меня,
я одинок и стар,
в моих глазах нет света,
жизнь уходит...

[Вот этот] старый распутник, сорящий деньгами,
напивающийся вдрызг шампанским, – 
сегодня он отказал в прибавке бедному рабочему,
просившему у него [всего лишь] на кусок хлеба.
Вон та бедная женщина, продающая цветы,
в своё время она была королевой Мон-Мартра.
Она с улыбкой предложила мне несколько фиалок,
чтобы они, возможно, скрасили моё одиночество.

И вот я думаю о жизни:
Матери, которые страдают,
Дети, бродяжничающие
без крова и без куска хлеба,
продавая [газету] "Ла Пренса",
получая [всего] пару монеток.
Как всё это грустно!
Мне хочется плакать!

* "танцовщицы напрокат", подробнее здесь.